Если вы написали гениальный роман, который ни на что не похож, то… даже не пытайтесь опубликовать его. Теперь в моде только продолжения произведений из школьной программы, а новоиспеченные классики никого не интересуют.
Владимир Маяковский ворвался в русскую поэзию XX века, ослепляя современников оригинальностью стихотворных строк, азартом, необычностью, яркостью, «пожаром сердца». Певец революции, страстный бунтарь и тонкий лирик, Маяковский принадлежит к числу титанических фигур русского искусства. Книга представляет наиболее полное собрание стихотворений и поэм В. Маяковского.
Нет у слуги Радима ни одной свободной минуты: то нужно кипяток принести, то дров наколоть… Но, благодаря своему невероятному проворству, ему удается успевать делать все. Вот и когда к нему в трактир забрела пара охотников на нежить, он умудрился помочь им справиться с оборотнем, сидевшим по соседству...
В прозе Леонида Андреева причудливо переплелись трепетная эмоциональность, дотошный интерес к повседневности русской жизни и подчас иррациональный страх перед кошмарами «железного века». Любовь и смерть, жестокосердие и духовная стойкость человека – вот главные темы его повестей и рассказов, ставших одним из высших достижений русской литературы начала XX столетия.
Производитель:
Эксмо-Пресс
Дата выхода: ноябрь 2008
«Сережа Чумаков рассказывал: – Ведь вот, ежели так спросишь: „Что у тебя в бою самое главное, то есть чем ты врага побеждаешь и наносишь ему урон?“ – подумает человек и ответит: „Винтовкою… Ну, или пулеметом, орудием… Вообще смотря по роду оружия“…»
«Убийство произошло как-то буднично, даже вроде привычно, будто ничего не произошло. Накрапывал мелкий дождик, от которого никто не прятался, ковырялись в песочнице дети, на разболтанной скамейке сидели присматривающие за ними старушки, по соседней дороге, сразу за домом проносились с шинным шорохом машины. Приближался вечер, и окна уже отблескивали красноватым закатом…»
«Здесь, суровой зимой… года, около полуночи, Пьер Бон-Бон, выслушав замечания соседей по поводу его странных наклонностей и выпроводив их из своего дома, – здесь, повторяю, Пьер Бон-Бон запер за ними с проклятьем дверь и погрузился, в не слишком мирном расположении духа, в объятья кожаного кресла перед вязанками хвороста, пылавшими в очаге. Стояла одна их тех страшных ночей, которые выпадают раз или два в...
«Это было в ночь под светлое Христово воскресенье. Я и мой близкий приятель, доктор Субботин, долго ходили по улицам города, приглядываясь к его праздничному, так необычайному в ночное время, движению и изредка обмениваясь впечатлениями. Я очень любил общество доктора…»
«Наряжены мы вместе город ведать, Но, кажется, нам не за кем смотреть: Москва пуста; вослед за патриархом К монастырю пошел и весь народ. Как думаешь, чем кончится тревога?..»
«… Надобно вам знать, милые читатели мои, что после смерти царицы Анастасии Иоанн Васильевич был несколько раз женат и имел многих детей, но более всех любил он Иоанна, старшего сына первой супруги своей. Никогда отец и сын не имели так мало сходства между собою, как Иоанн 1Y и наследник его, который являл полную противоположность отцу своему, гневливому и жестокому. Отличаясь с юных лет твердостию нрава и...
«Скажи-ка, дядя, ведь не даром…» – эти слова из лермонтовского «Бородино» знакомы каждому со школьной скамьи. С них поколение за поколением вот уже почти два века начинает знакомство с творчеством Лермонтова. Помимо стихотворений в данный сборник вошли также романтические поэмы «Мцыри», «Демон» и «Песня про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова».
«– Скажи-ка, дядя, ведь недаром Москва, спаленная пожаром, Французу отдана? Ведь были ж схватки боевые, Да, говорят, еще какие! Недаром помнит вся Россия Про день Бородина!..»
Представления о красоте и уродстве разнятся от эпохи к эпохе и от народа к народу. Бинтование ног у представительниц китайской знати, изменение формы шеи, ушей и губ у девушек в странах Африки и многие подобные явления покажутся большинству европейцев варварством. В то же время представители данных культур почитали варварами тех, кто не следовал подобным стандартам. Но иногда необычная внешность не...
Что вы сделаете, если здоровенный хулиган даст вам пинка или плюнет в лицо? Броситесь в драку, рискуя быть покалеченным, стерпите обиду или выкинете что-то куда более неожиданное? Главному герою, одаренному подростку из интеллигентной семьи, пришлось ответить на эти вопросы самостоятельно. Уходя от традиционных моральных принципов, он не представляет, какой отпечаток это наложит на его взросление и...
«Когда какая-нибудь крепость, занятая карлистским отрядом, осаждается войсками признанного испанского правительства и затем, после долгих переговоров, вылазок и стычек, благополучно увеличивает собой владения короля Альфонса, то, несмотря на все ничтожество этого ряда событий даже для самой Испании, русские газеты следят за ним изо дня в день…»
«Я сидел на садовом, окрашенном в зеленый цвет плетеном кресле у края широкой аллеи из каштанов и цветущих лип. Их сладкий аромат наполнял воздух. Заходящие лучи солнца золотили песок широкой аллеи и верхушки деревьев…»
«…Профессор киевской духовной академии Филипп Алекс. Терновский поместил в одной из книжек духовного журнала «Странник» небольшой, но прелюбопытный отрывок из воспоминаний бывшего синодального секретаря Ф. И. Исмайлова. Период времени, описываемый покойным Исмайловым, – двадцать лет его служения в синоде, с 1820 по 1840 год, именно те самые годы, когда совершилась замечательная в истории синода борьба...
«– Меня мучает недоделанное дело, – сказал Лорх доктору. – Да: почему вы не уезжаете? – Любезный вопрос, – медленно ответил Димен, сосредоточенно оглядываясь. – Кровать надо поставить к окну. Отсюда, через пропасть, виден весь розовый снеговой ландшафт. Смотрите на горы, Лорх; нет ничего чище для размышления. – Почему вы не уезжаете? – твердо повторил больной, взглядом заставив доктора...
«Профессор киевской духовной академии Филипп Алекс. Терновский поместил в одной из книжек духовного журнала «Странник» небольшой, но прелюбопытный отрывок из воспоминаний бывшего синодального секретаря Ф. И. Исмайлова. Период времени, описываемый покойным Исмайловым, – двадцать лет его служения в синоде, с 1820 по 1840 год, именно те самые годы, когда совершилась замечательная в истории синода борьба...
«И сегодня ночью Борька должен был ночевать на улице… Днем можно было ходить по трактирам и просиживать в биллиардных, коротая таким образом время, но ночью, когда трактиры закрывались, Борьке идти абсолютно было некуда…»
«…В палату привели новенького. Здоровенный парень, полный, даже с брюшком, красивый, лет двадцати семи, но с разумом двухлетнего ребенка. Он сразу с порога заулыбался и всем громко сказал: – Пивет, пивет! Многие, кто лежал тут уже не первый раз, знали этого парня. Боря. Живет у базара с отцом и матерью, в воскресные дни, когда народу на базаре много, открывает окно и лает на людей, не зло лает – весело. Он вообще...
Пропала Атлантида. Огромная часть суши в течение нескольких лет погрузилась под воду и исчезла. Будто и не было ее вовсе. Первое время еще виднелись рубиновые пентакли ее башен, но вскоре и они исчезли в волнах бескрайнего Времени…А казалось, что это так незыблемо – на многие годы, на века и тысячелетия – навсегда. А вот прошло всего 10—15 лет и почти ничего не осталось. Все утопло…