«Только поставить некоторые вопросы – вот скромная цель настоящих листков, отрывочных и кратких. И если некоторые мысли мои покажутся вам парадоксальными, страх – чрезмерным и надежды – преувеличенными, то вините не меня, а обширность темы, сложность вопросов, связанных с проблемой театра, новизну некоторых факторов, только что вошедших в жизнь театра и не имеющих за собою ни истории, ни литературы…»
Черновой автограф, озаглавленный (позднее) Тургеневым: «Письмо в «Северную пчелу» о жулике Некрасове», содержит после слов: «видит меня почти каждую ночь во сне» подстрочное примечание, исключенное П. В. Анненковым при публикации письма: «Странная игра случая! В то же самое время я получил письмо от г-на Основского, моего последнего издателя; и тот тоже уверял меня, что беспрестанно видит меня во сне. Будем...
«Начинать рассказ „диалогом“ – разговором – приём старинный; как правило, художественная литература давно забраковала его. Для писателя он невыгоден, потому что почти всегда не действует на воображение читателя…»
«Ты спрашиваешь у меня, любезный друг, как показались мне Липецкия воды. Что сказать тебе о них? Воды как воды! И если главным достоинством воды, как и всеми признано, есть совершенное отсутствие вкуса, то Липецкия воды могут спорить о преимуществе со всеми водами в свете. В сентябре месяце произошла в них неожиданная перемена, поразившая всех здешних натуралистов…»
«Искренно жалею, товарищи, о том, что не могу придти на ваше собрание. Горячо благодарю вас за честь, которую вы оказали мне, назвав фабрику моим именем…»
«Письма Леонида Николаевича Андреева (1871–1919) к актрисе Надежде Александровне Чукмалдиной (урожд. Антоновой, в первом браке Фохт) (1877–1947) – мало изученная страница биографии писателя. Переписка сохранилась не полностью. Мы располагаем шестнадцатью письмами Андреева и двумя конвертами от его утраченных писем. Местонахождение писем Чукмалдиной неизвестно. Андреев и Чукмалдина встретились и...
История письма такова. Студенты Петербургского университета и Горного института, за три дня до отъезда Тургенева из Петербурга, обратились к нему с просьбой принять участие в организуемом с благотворительной целью литературно-музыкальном вечере. Тургенев ответил им отказом, сославшись на нездоровье. Подлинная причина отказа Тургенева была, однако, иной. В воспоминаниях «Бывшего студента Горного...
«Хотя вы худо приняли мои Русские гостинцы, но на диковинку посылаю вам еще – журнал не журнал, книгу не книгу, а нечто, которое без сомнения не имеет своего подобия ни в каких литературах древних и новейших. Вот вам „
«…Не умею как и выразить вам, как глубоко я вам благодарна за Воспоминания и как до глубины души вы меня обрадовали, прислав их мне. От всего сердца благодарю вас, Михаил Петрович! Награди вас бог!..»
«Товарищ Горький! Надеемся, вы не разобидитесь, что называем вас товарищем, а не господином. У вас ведь в Италии не как у нас в СССР – всё ещё господа. А я, право, никак не могу даже набраться духу, чтобы серьёзно выразить – господин!..»
«6 сентября 1853 г. Иван Сергеевич Аксаков (1823–1886) присутствовал на обеде в семействе Блудовых, в Павловске, куда был приглашен графиней Антониной Дмитриевной Блудовой (1812–1891) – фрейлиной Императрицы Марии Федоровны. После обеда Аксаков читал свои „судебные сцены“ „Присутственный день в уголовной палате“, которые привели в восторг графа Дмитрия Николаевича Блудова. Вероятно, после этой встречи и...
«…Позвольте мне заявить, что в письме Доброжелателя («Весы», № 8), очень, на мой взгляд, умном и верном, есть досадная неточность. Г. Доброжелатель говорит, что я неверно цитирую Пушкина. У Пушкина сказано: «Я любовников счастливых узнаю по их глазам», а я будто бы написал «юношей влюбленных»… и т. д.…»
«Не для комплимента вам, м. г., а для правды надобно сказать, что журнал ваш всегда был беспристрастнее и умереннее других; должно признаться, что в нынешнем году, говоря об «Истории русского народа», и вы сбились с тону; но только с тону, а сказали чистую правду. Итак, позвольте и теперь поместить в вашем журнале отзыв человека, не принадлежащего ни к одной из партий, разделяющих на разные приходы нашу...
Поводом для написания статьи Тургенева о поэзии Я. П. Полонского послужили сетования последнего на невнимание критики и на жалкую роль лирического поэта в обществе. Полонский писал Тургеневу отчаянные письма, содержавшие скорбные размышления поэта о своем творчестве, которое не имеет «ни публики, ни судей». Он называл «великой несправедливостью», убивающей желание совершенствовать талант, «отсутствие...
«Вы спрашиваете: что делает поэзия во Франции? Политику: можно отвечать не без основания, если не бояться бы галлицизма; впрочем, и политическая поэзия есть галлицизм литературный; да и где же позволительны галлицизмы, как не в Париже? [Думаю, что здесь и сам Шишков не ушел бы от греха.] Но только примите политику в истинном ее значении, а не превратном, и тогда вы согласитесь, что направление, данное вообще в...
«Милостивый государь! Какая благодетельная фея внушила вам мысль воскресить имя «Молвы»! Я долго не верил своим глазам. Как, опять в Москве будет выходить «Молва», газета, и каждую неделю! Я не знаю, как понравится публике ваше предприятие и будет ли она довольна вашим изданием. Но что мне до этого за дело?..»
«Моя статья «О современномъ лиризм» порождаетъ среди читателей «Аполлона», а также и его сотрудниковъ, немало недоумній: такъ, одн и т же фразы, по мннію иныхъ, содержатъ глумленіе, а для другихъ являются неумреннымъ диирамбомъ…»
Критическая проза М. Кузмина еще нуждается во внимательном рассмотрении и комментировании, включающем соотнесенность с контекстом всего творчества Кузмина и контекстом литературной жизни 1910 – 1920-х гг. В статьях еще более отчетливо, чем в поэзии, отразилось решительное намерение Кузмина стоять в стороне от литературных споров, не отдавая никакой дани групповым пристрастиям. Выдаваемый им за своего рода...
«…Chere maman! Я пишу вам только записку, чтобы Вы были спокойны на мой счет. Я совершенно цел и невредим. Нахожусь на бивуаках в Арчине – с казаками, к которым я прикомандирован; здесь собран весь керченский отряд. Не пишите мне, потому что мы долго стоять не будем; я же буду по-прежнему по возможности аккуратно вас извещать. Что бы вы ни услыхали про Керчь или Еникале, будьте спокойны…»
С Артуром Бенни (1840–1868) – журналистом и переводчиком, англичанином по национальности и английским подданным, родившимся в Польше, Тургенев познакомился в ноябре н. ст. 1860 г. в Париже. 9 января н. ст. 1868 г. Бенни погиб от раны, полученной им 3 ноября 1867 г. в сражении при Ментане, где он оказался в качестве корреспондента английских газет в войсках Гарибальди. На посмертную заметку об А. Бенни в...
«Дорогие товарищи и земляки! Недостаток времени помешал мне приехать к вам в этом году, а очень хотелось побывать в Сормове, Канавине, на Мызе, посмотреть, как в процессах грандиознейшей социалистической работы создаётся новый тип человека-коллективиста, человека – хозяина своей страны и победителя всех препятствий на его путях к высокой цели, поставленной единственной истинно революционной партией...
«А особливо прошу вас, милорд, не сердиться на меня, что я прошедший век называю веком Людовика XIV. Очень знаю, что Людовик XIV не имел чести быть государем, ни благодетелем Беля, Невтона, Галлея, Адиссона, Драйдена; но в век Леона X один ли сей папа все сделал?..»
«…Уже прошли те блаженные и вечной памяти достойные времена, когда чтение книг было исключительным правом некоторых людей; уже деятельный разум во всех состояниях, во всех землях чувствует нужду в познаниях и требует новых, лучших идей. Уже все монархи в Европе считают за долг и славу быть покровителями учения. Министры стараются слогом своим угождать вкусу просвещенных людей…»
«Хорошее письмо написали мне Вы, товарищ Фомин! Вот так просто, ясно, „не мудрствуя лукаво“, будет думать, говорить и писать каждый крестьянин, каждый рабочий, когда они освоят простые, но великие мысли Владимира Ильича Ленина и его верных учеников, – мысли, которые вводятся, вкрепляются в жизнь мужественным трудом людей, подобных Вам, товарищ Фомин, таких людей можно именовать „ударниками на полях“».