Аннотация к книге "Исторические хроники иллюминатов. Том 1: Земля задрожит: история ранних иллюминатов"
Сигизмунд Челине блуждал по темному лесу в компании индейца, который искал верховный вакан. В то же самое время другой частью своего ума он прекрасно осознавал, что происходит вокруг него, в соборе Сан-Франческо ди Паола. То было воскресное утро Пасхи. В раннем пробуждении ради мессы есть своя хитрость, всегда говорил дядя Пьетро. Она заключается в последующем погружении в глубокую медитацию, тотальном опустошении разума, благодаря которому таинство причастия может мягко окутать тебя. Но,...
Сигизмунд Челине блуждал по темному лесу в компании индейца, который искал верховный вакан. В то же самое время другой частью своего ума он прекрасно осознавал, что происходит вокруг него, в соборе Сан-Франческо ди Паола. То было воскресное утро Пасхи. В раннем пробуждении ради мессы есть своя хитрость, всегда говорил дядя Пьетро. Она заключается в последующем погружении в глубокую медитацию, тотальном опустошении разума, благодаря которому таинство причастия может мягко окутать тебя. Но, конечно, не до такой степени, когда люди с соседней скамьи могут вдруг услышать твой храп. В таком состоянии глубокой пассивности Сигизмунд наблюдал за тем, как священник готовится к причастию, и в то же время слушал рассказ индейца о вакане (чем бы это ни было), стараясь не упасть головой вперед, ведь это разоблачило бы его дрему. Он едва не упустил из внимания четырех незнакомцев в черном, приближающихся к скамье Малатеста. — Сие есть Тело Мое, — торжественно распевал священник на латыни. Латинский язык похож на итальянский, как говорят, и все же это еще не итальянский, пусть он и был когда-то латынью. Где-то в прошлом, может, шесть или семь сотен лет назад неаполитанцы говорили на чем-то среднем между латинским и итальянским, эдаком промежуточном языке.
Один из самых необычных романов Александры Марининой. При подготовке к его написанию, автор организовал фокус-группы, состоящие из молодых людей, никогда не живших в СССР. Цель: Понять, как бы они поступили в той или иной ситуации, если бы на дворе были 70-е годы прошлого столетия. Представьте, что вы оказались в СССР. Старые добрые семидесятые: стабильность и покой, бесплатное образование, обед в столовой по...
"Медик. Хороший, плохой, злой" - дополненное и расширенное издание, в котором вы найдете много новых историй. И упаси вас бог найти там себя… Вся правда о пациентах и самолечение. Кто такой медик и за что следует сказать "спасибо". И главное, книга о удивительно живучем желании помогать людям, спасать их жизни, не смотря на частое нежелание этих же людей. "Уважаемые моралфаги, менеджеры, маргиналы и прочие...
Оставить комментарий