Когда-то давно могущественные титаны, путешествуя по вселенной и наводя на каждой планете, где возможна жизнь, порядок, посетили небольшую планету Тейлс. Они, как и во всех остальных мирах, оставили там существ, которые должны были поддерживать порядок и не допускать распространения хаоса. На Тейлсе ими оказались два бога, бог жизни Арес и бог смерт Керберс. Также титаны позаботились о силе...
«…Жаров весь день кружится у машины – осматривает гайки и винты, ощупывает, привертывает, смазывает, приглаживает ее, как любимого человека… Он приходил сюда с техником, и целых полтора часа они простояли над машиной, заглядывая и прощупывая со всех сторон, или, лежа на спине, подползали под широко раскинутые крылья и снова высматривали, щупали, мазали холодные винтики, гайки, болты. Жарову хорошо знакомо...
Их появление предсказано в незапамятные времена. Три всадника постапокалипсиса, что вернут Солнце погруженному во мрак и холод миру. И пусть одному из них неведомы человеческие чувства, второй – более безумен, чем гениален, а третья – хрупкая девушка, научившаяся убивать раньше, чем ходить, они – команда. Рано или поздно они заставят Солнце взойти над обледеневшей Землей, если, конечно, прежде не спалят...
Если вы страдаете такой болезнью, как гипертония, то вам необходимо знать, не только от каких продуктов вам следует отказаться, но и наоборот – какие продукты полезно употреблять в пищу, а также какие блюда можно из этих продуктов приготовить. Книга поможет выбрать рецепт, который будет не только полезным, но и вкусным, и мы надеемся, что это блюдо станет для вас целебным.
Производитель:
Рипол Классик
Дата выхода: сентябрь 2013
«…С удовольствием прочитав в вашей уважаемой газете несколько случаев излечения земляникой, прошу принять и от меня случай, имеющий, как мне кажется, очень важное общественное значение. В прошлом году, в июне месяце, я нечаянно, в не трезвом виде, упал и сломал себе руку. Так как время было земляничное, то я и ел всё время землянику. И что же? Благодаря землянике, сломанная рука не замедлила срастись!..»
«Это очень страшное слово – «лешачиха». Я его потом, пожалуй, ни разу и не слышала. А тогда, в раннем моем детстве, познакомилась я с этим словом в связи с очень таинственной историей, каких больше на свете вовсе не бывает. Об этой истории и хочу рассказать…»
Оказывается, для того, чтобы быть хорошим предсказателем не надо иметь даже богатую фантазию. Достаточно общепринятых штампов. И все верят тебе. Но стоит тебе действительно заглянуть в будущее и все перестанут доверять твоему провидческому дару…
– Может ли одна книга перевернуть мир? – Может, – уверены олимпийские боги. – А сможет эту книгу найти Алексей Сизоворонкин? – Если не ты, то никто! – напутствует его Зевс-громовержец. – Ну, не найду, так хоть прогуляюсь. На людей посмотрю да себя покажу. Ему, бухгалтеру и полубогу, есть что показать. Особенно прекрасным незнакомкам…
«…Она была высокой и тонкой, а в последние свои дни на земле – даже исхудалой. Тщетно старался бы я описать величие и спокойную непринужденность ее осанки или непостижимую легкость и грациозность ее походки. Она приходила и уходила подобно тени. Я замечал ее присутствие в моем уединенном кабинете, только услышав милую музыку ее тихого прелестного голоса, только ощутив на своем плече прикосновение ее...
«…Потом сидели родственным кружком, выпивали. Студент тоже сидел вместе со всеми; он попробовал было отказаться, но на него обиделись самым серьезным образом, и он сел. Отец Лиды – чернявый человек с большой бородавкой на подбородке и с круглой розовой плешиной на голове, с красными влажными губами, – прищурившись, смотрел на дочь. Потом склонялся к квартиранту, жарко дышал ему в ухо, шептал…»
Синее море улыбается ласковой доброй улыбкой и тихо-тихо поет. Точь-в-точь любящая мать, укачивающая свое дитя в колыбели. В беседке душно. Белые цветы акации уже отцветают. Их матовыми лепестками покрыты скамейки и пол. Небо голубеет в промежутке кружевных кустов. Всюду разливается чистая, радостная весенняя ласка. Лидианке жарко…
Леонид Иванович Добычин – талантливый и необычный прозаик начала XX века, в буквальном смысле «затравленный» партийной критикой, – он слишком отличался от писателей, воспевавших коммунизм. Добычин писал о самых обычных людях, озабоченных не мировой революцией, а собственной жизнью, которые плакали и смеялись, радовались маленьким радостям жизни и огорчались мелким житейским неурядицам, жили и умирали.
«Солнце садилось за бор. Тележка, звякая бубенчиками, медленно двигалась по глинистому гребню. Я сидел и сомнительно поглядывал на моего возницу. Направо, прямо из-под колес тележки, бежал вниз обрыв, а под ним весело струилась темноводная Шелонь; налево, также от самых колес, шел овраг, на дне его тянулась размытая весенними дождями глинистая дорога. Тележка переваливалась с боку на бок, наклонялась то над...
«Артём Клементьевич Голубенский после трудов праведных любил расслабиться в компании приятелей, среди которых обычно бывали и высокопоставленные чиновники, и сотрудники администрации президента, и губернаторы. В ближний круг входил и мэр Тюмени, сорокачетырёхлетний Борис Ханюкович, с которым Голубенского связывали общие интересы, а именно – разработка нефтяных месторождений на Севере Сибири…»
«Длинная, длинная лестница. Может быть, потому такая длинная, что Неволин идет медленно-медленно. Он боится. Он не знает, чего боится, не думает, ни о чем не спрашивает себя. Он боится потому, что идет к женщине, которую любит, искренно и давно. Он долго не видал ее, она была больна и не позволяла ему прийти к ней. Елена Николаевна жила одна, с молчаливой старой теткой. Юная и веселая, свободная (она овдовела...
«– Лиловые свечи Иирда невозможно задуть! – бледное лицо торговца исказила гримаса напускной обиды. – Это лучший товар в Безнадеге! – А как насчет залить: вода… кровь? – Клиент был облачен в долгополый серый плащ. Из-под капюшона едва выглядывал глянцевый край церемониальной маски. – Ни залить, ни засыпать. Свеча прогорает до конца, как… – тут черные глаза торговца впились в покупателя, – как душа…».
«Этот смешной и трагический анекдот почерпнут нами из редкой книжки «The Book of eminent Boxers» (изд. W. Stewart, London, 1843), которая ссылается на еще более редкую книгу Пьери Эгона, опирающегося в свою очередь на полуспортивные английские газеты конца XVIII столетия…»
«Хорошо, Господи, что у всех есть свой язык, свой тихий баюкающий говор. И у камня есть, и у дерева, и у вон той былинки, что бесстрашно колышется над обрывом, над белыми кудрями волн. Даже пыль, золотым облаком встающая на детской площадке, у каменных столбиков ворот, говорит чуть слышно горячими, колющими губами. Надо только прислушаться, понять. Если к камню у купальни – толстущий такой камень, черный в...
«Уже холодные ветры навеяли бледность и мрак на печальную Природу, когда Агатон, Изидор и я поехали в деревню – наслаждаться меланхолическою осенью. Никогда не забуду я сей осени, столь приятно нами проведенной, – никогда не забуду уединенных наших прогулок, когда мы, сидя на иссохшей траве высокого холма, смотрели на поля опустевшие, на редкие, унылые рощи – внимали шуму порывистого ветра,...