Впервые напечатано в газете «Нижегородский листок», 1896, номер 286, 16 октября, в разделе «Фельетон». В собрания сочинений не включалось. Печатается по тексту газеты «Нижегородский листок».
«…Я прочел в угоду посетителю еще разик и выразил одной половиной лица восхищение, а другой – сожаление, что стихи все-таки не подойдут. – Гм… Тогда позвольте их… Я прочту! «Хотел бы я ей черный локон…» Я терпеливо выслушал эти стихи еще раз, но потом твердо и сухо сказал: – Стихи не подходят. – Удивительно. Знаете что: я вам оставлю рукопись, а вы после вчитайтесь в нее. Вдруг да подойдет. – Нет, зачем же...
«Мы все без исключения пленники Современности, и мы почти все покорны нелегкому игу, которое возложила на человека история. С каждым столетием все новые и новые над нами тяготеют „труды и дни“ наших предков. Мы все связаны круговою порукой. Но иные из нас по складу своей души влекутся к Завтра, иные пленяются очарованием былых дней…»
«– К вам г-н Пулеметов. – Пулеметов! Пулеметов! Где я слышал эту фамилию? – Просят принять их на одну минутку. Говорят, что по очень важному делу. – Хорошо. Проси…»
Времена меняются, а смысл жизни остается неизменным. Читатель спросит: «Каков же он – этот смысл?» Автор считает, что ответ есть в текстах данного сборника.
«Поэты все неизлечимо одиноки» – очередной сборник стихов автора, в который вошли избранные произведения с 1975 по 2015 годы. А также стихи для детей и сказки в стихах для взрослых.
А стихов у нас, стихов! В русской армии полков столько не было, однако. Я стихами лезу в драку, я стихами погибаю, со стихами воскресаю! Не было у нас полков, сколько писано стихов. Не было у нас наград, сколько строчек и тирад! Мы, любимые поэты, благодарны вам за это: нас вам хочется читать много больше, чем стрелять.
В сборник вошли стихи петербургской поэтессы Лидии Толстобровой, которая писала под псевдонимом Эрлинде, что на языке эльфов из произведений Толкиена означает «Одинокий певец». Её стихи отличаются необыкновенной чистотой и иногда пронизаны светлой грустью. Лидия ушла из жизни в конце 2016 года. Стихи Эрлинде – её наследие.
«„Любите ли вы читать словари?“ – был первый вопрос Теофиля Готье, когда к нему пришел познакомиться молодой Бодлэр. О той же самой необходимости для поэтов собирать и любить словесные сокровища родного языка говорил Пушкин, когда советовал учиться русскому языку у московских просвирен…»
«Сначала подумал я, что если это не закоренелый мошенник, так, по крайней мере, плут и уж наверное пьяница. Недаром говорится: вор слезлив, плут богомолен. Но, вслушиваясь в звуки речей, всматриваясь в лицо Пояркова, больше и больше удивлялся… Ни сизого носа, ни багровых пятен на щеках, ни мутности в глазах, ни отека в лице, ни одного из признаков знакомства с чарочкой не было. Напротив, в глазах выражалось...
«Жили-были в одной деревне два соседа, Иван да Наум, – оба портные. Раз согласились они идти в другие волости, промышлять своим мастерством. Пришли в одно село, начали баб да мужиков обшивать и заработали по двадцати рублей на брата…»
Он нашёл свою любовь, но та – виновато промолчала, он жаждал духовной пищи, но всё, что находил, казалось ему «отрыжкой цивилизации»… Когда он путешествовал с друзьями по тайге, с ним произошёл очень странный случай. Встреча с загадочной незнакомкой буквально перевернёт всю его жизнь, заставив вернуться в далёкое прошлое, где таились причины его неудач, и ответы на терзавшие его вопросы… Это лишь первая...
«Сад при доме Барабошевых; прямо против зрителей большая каменная беседка с колоннами; на площадке, перед беседкой, садовая мебель: скамейки с задками на чугунных ножках и круглый столик; по сторонам кусты и фруктовые деревья; за беседкой видна решетка сада…»
«Утренний воздух был тих и прозрачен. Стояли последние золотые дни осени. Маленький городок спал над рекой, спал в сверкающем утре, в прозрачном воздухе осени, охваченный голубым, как эмаль, небом…»
«…Цепь остановилась на неровной, скользкой площадке, в двух шагах от обрыва. Засуетились конвойные, зазвенели по камню копыта сибирок. Мягко прошипели колеса корзинки с пулеметами. Их установили на полукруглом выступе скалы против цепи, с таким расчетом, чтобы огненный дождь смыл связанных пленных в море. Как вчера… Как завтра…»
«Служил в учебной команде купеческий сын Петр Еремеев. Солдат ретивый, нечего сказать. Из роты откомандирован был, чтобы службу, как следует, произойти, к унтер-офицерскому званию подвинтиться. Рядовой солдат, ни одной лычки-нашивки, однако амбиция у него своя: у родителя первая скобяная торговля в Болхове в гостиных рядах была. Само собой, лестно унтер-офицерскому званию галун заслужить, папаше портрет...
«…Один алжирский царь Бауакас захотел сам узнать, правду ли ему говорили, что в одном из его городов есть праведный судья, что он сразу узнает правду и что от него ни один плут не может укрыться. Бауакас переоделся в купца и поехал верхом на лошади в тот город, где жил судья…»
«Праведника Иону посетил во сне Господь. «Пойди в Ниневию, нету моего терпения! Живут хуже скотов, злодей на злодее… Образумь их, Иона, а не то…» И загремел гром в небе. Проснулся Иона, сел на ложе и задумался. Да разве они послушаются? Камнями побьют, а сами еще пуще прежнего закрутят. Слишком уж милосерд Господь… Нянька им Иона, что ли…»
«…Кажется, берег чем-то изменился, но заострить на этом внимание не получилось, – отвлек мощный всплеск и окативший рыболова фонтан брызг. Павел машинально вытер лицо рукавом, проморгался и увидел прямо напротив себя выходящую из реки обнаженную девушку. Она смотрела ему в глаза, улыбаясь и в то же время морщась. Почему девушка морщится, сразу стало понятно – из ее левой груди, прямо из соска, насквозь...
«Начало, корень и утвержденье всему есть любовь к Богу. Но у нас это начало в конце, и мы все, что ни есть в мире, любим больше, нежели Бога. Любить Бога следует так, чтобы все другое, кроме Него, считать второстепенным и не главным, чтобы законы Его были выше для нас всех постановлений человеческих, Его советы выше всех советов, чтобы огорчить Его считать гораздо важнейшим, чем огорчить какого-нибудь человека....
«Мы ехали первый раз на студенческую летнюю «побывку». Вернуться домой студентом – это уже говорило достаточно само за себя. Еще в Петербурге составилась целая компания, и мы весело катили на далекую родину, минуя чужие города, чужих людей и вообще чужую сторону. Домой – сколько хорошего, молодого, здорового и теплого в одном этом слове!..»
«У меня в ушах так колотила кровь от пережитых перегрузок, что мне несколько секунд после серии орбитальных маневров пришлось приходить в себя. Я был уверен, что бой закончился нашей победой – мы с Дораном и Гносом на трех скоростных истребителях “D-6” отсекли правое крыло боевого охранения вражеских крейсеров и подставили их под огонь нашего эсминца “Слава Республики”. Бортовая плазменная артиллерия...