«Гарик терпеть не мог «Галуаз». Искренне ненавидел приторно-кислый вкус, от которого за версту несло портовыми борделями, и волочащийся за ним шлейф дешевого кортасаровского эстетства. Да только Юлькины приятели, художники-писатели, других сигарет просто не признавали. Всякий раз, когда ее компания собиралась на кухне – попеть песен, да распить пару бутылок дешевого, но обязательно чилийского вина,...
На маленькой таежной речке неожиданно появляется невиданный зверь, которого лесник Савелий называет зубарем. Это существо чуждо здешним местам, но всякая тварь имеет право на жизнь...
«Я знаю, что такое отчаяние. Наследственность подготовила мне для него почву, люди разрыхлили и удобрили ее, а жизнь бросила смертельные семена, из коих годам к тридцати созрело черное душевное состояние, называемое отчаянием. Мой дед, лишившись рассудка на восьмидесятом году жизни, поджег свои собственные дома и умер в пламени, спасая забытую в спальне трубку, единственную вещь, к которой он относился...
«У Целованьевых. В скучной комнате небогатого мещанского дома посредине приготовлен стол для чая, у стены между дверью в кухню и в комнату Анны Марковны другой стол с вином и закусками. Направо у стены маленькая фисгармония, на ней рамки с фотографиями, засушенные цветы в двух вазах; на стене много открыток и акварель: Павла в костюме монастырской клирошанки. Два окна на улицу, в палисадник. Целованьева,...
Он был простым эльзасским парнем. И француз, и немец. Стал солдатом. Вермахта. Потом заключенным. ГУЛАГовским зэком… Это книга-киносценарий. Но подлинных источников о событиях 1954 года в Карлаге, восстании в Степном лагере близ поселка Кенгир недалеко от Караганды здесь больше, чем в иной документальной прозе.
Лидия Толстоброва писала стихи под псевдонимом Эрлинде, что на эльфийском языке означает «Одинокий певец». Её чистые стихи порой пронизаны светлой грустью, но неизменно прекрасны, как переливающиеся грани большого яркого кристалла. Лидия ушла из жизни в конце 2016 года. Она страдала от рака, поэтому в её последних стихах слышны ноты отчаяния и боли, но также сила и чистота духа. Стихи Эрлинде – её...
«Возить с собой небольшой запас топлива приучил мой отец. Старый водила, всю жизнь за рулем, консервативен и пунктуален до чертиков. Он много еще чему меня учил. Но почти все изменилось, или позабылось, или стало ненужным. А вот топливо… Всегда у меня в багажнике валялась двухлитровая канистра из-под масла, наполненная соляркой. На первых машинах я таскал за собой бензин, на более поздних, дизельных –...
Стоит ли перехватывать нелегальных путешественников во времени? И так ли уж велико достижение человечества, освоившего возврат в свою историю на 7 веков назад?..
Туман, зародившийся в голове Ильи, окутывает его жизнь. Молодой человек умирает. Мрак развеивают немногие развлечения: рассудок, съезжающий куда-то в глубину, окровавленные тесаки да могущественный демон, заглядывающий на огонёк. Доживать до дня своей смерти нынче ой как непросто.
«Невольно сдвинув брови, он поднял голову – на белых кафлях печи в углу кабинета тускло блестело чьё-то жёлтое, квадратное, холодное лицо. Иван Иванович сразу, движением всего тела, поднялся, сел на диване, упираясь руками в колена, и, вытянув шею, прищурил глаза…».
«Когда Христос воскрес – то об этом прежде всего с удивлением узнали земляные черви. Сказали кротам, которые и сами уже это подозревали, кроты поговорили с полевыми мышами, а мыши часто выбегают из норок: от мышей узнали суслики и зайцы. Вскоре, таким образом, дело это стало известно всему звериному царству. Звери не говорят друг с другом словами, как люди, а совсем иным способом сообщаются, и притом так...
Лиз Морадо в пятнадцать лет ушла из дома, где никому не была нужна, в двадцать – стала актрисой в провинциальном театре. Ее жизнь скучной не назовешь, однако когда в ней неожиданно появляется таинственный незнакомец, Лиз понимает, что на самом деле приключения только начинаются. И какие! Ее ждут далекие страны, смертельная опасность и первая в ее жизни любовь…
Это уже второй сборник, который я публикую по просьбе определённого читателя. Сборник, который я опять же не могу назвать дебютным. Но этот сборник стоит того, чтобы его напечатали. Хотя бы потому, что вы тот читатель, который этого достоин.
«Бор сосновый в стране одинокой стоит: В нем ручей меж деревьев бежит и журчит. Я люблю тот ручей, я люблю ту страну, Я люблю в том лесу вспоминать старину. «Приходи вечерком в бор дремучий тайком, На зеленом садись берегу ты моем!..»
«Однажды Некрасов, весь обложенный журналами и газетами, лежал в цветном халате и туфлях на низеньком широком диване и просматривал какие-то корректурные листы, а я сидел за круглым столиком и читал помещенное в „Свистке“ стихотворение Добролюбова…»