«У богатого якута родился сын. Четырех лет он был уже так силен, что никто не мог с ним бороться, а когда он достиг семилетнего возраста, то ему принуждены были построить особую юрту, так как он был очень своенравен и вспыльчив, что при его силе представляло большую опасность для окружающих…»
«Речка Соломинка такая маленькая, что даже не значится на географических картах; мелководная, она местами кажется не больше ручья и весело журчит меж камней, играя на солнце серебристыми струйками; но там, где она делает поворот к Даниловской роще, там глубокий-глубокий омут…»
«Он не слышал теперь гитары, но вдруг с необыкновенной отчетливостью увидел он тюремный двор, часовых и арестантов. Ему померещилась прогулка, которую он однажды наблюдал из окна соседней лечебницы, где был знакомый доктор. Арестанты ходили вереницей, один за другим, на расстоянии сажени. Алеша не мог понять, сон ли это, галлюцинация или еще что…»
«Я был пьян от радости, я благодарил судьбу: мне, голодному студенту, уже выгнанному из университета за невзнос платы, на последние сорок копеек сделавшему объявление о занятиях, вдруг попался богатейший урок. Это было в конце октября, в темное петербургское октябрьское утро, когда я получил письмо с просьбою пожаловать для переговоров в гостиницу «Франция» на Морской; а через полтора часа – еще не...
Производитель:
Эксмо-Пресс
Дата выхода: ноябрь 2008
Каждый из нас влюбляется, любит, находит единение с любимым, живет в гармонии, но рано или поздно происходит расставание… Навсегда ли? Вот в чем вопрос…
«Он был убит, бедный молодой человек! Убит наповал! Впереди всех бросился он на засаду – и назади всех остался; остался в тесном кружке храбрых, легших трупом с ним рядом. Я знал его отвагу, я знал быстроту коня его и, удивленный, не видя его перед собою, проникнут холодом страшного предчувствия, оглянулся назад: в дыму, окровавленном выстрелами, сверкнуло мне лицо друга; железная рука смерти на всем скаку...
"Хороший писатель – мёртвый писатель", – так считают в этом фантасмагорическом мире. Одно за другим происходит убийства тех, кто талантлив, остер на язык, владеет секретами мастерства и жаден до славы.
История любви двоих. Когда они познакомились, он был студентом, а она взрослой девушкой. Он хотел жениться на ней в 19 лет. Но ради его же блага она оставила его.
«Душное июньское утро. В воздухе висит зной, от которого клонится лист и покрывается трещиной земля. Чувствуется тоска за грозой. Хочется, чтобы всплакнула природа и прогнала дождевой слезой свою тоску. Вероятно, и будет гроза. На западе синеет и хмурится какая-то полоска. Добро пожаловать!..»
«Когда я брожу по улицам и случайно вижу свое отражение в витринах, я понимаю, что безнадежность и усталость, излучаемая моим отражением, – это именно то впечатление, которое я произвожу на окружающих. А сам этот город кажется мне разрушающимся осколком умирающей цивилизации, таким же, как и я сам. Похоже, я постепенно становлюсь одним из этих опустившихся стариков, приходящих на пляж ждать конца света...»
Воздушному пирату североатлантических сил становится стыдно за свою «работу». Настолько, что он хочет стать русским летчиком. И вот внутри американца начинает жить русский. Что это – пробуждение совести, психиатрия, вселение чужой души или феномен особого «событийного пространства»?
Блестящее писательское дарование Ги де Мопассана ощутимо как в его романах, так и самых коротких новеллах. Он не только описывал внешние события и движения человеческой души в минуты наивысшего счастья или испытания. Каждая новелла Мопассана – это точная зарисовка с натуры, сценка из жизни, колоритный образ мужчины или женщины, молодежи или стариков, бедняков или обитателей высшего света. Произведение...
«Она»: «Мое разбитое бывшей возлюбленной сердце заставляет меня каждый день сидеть в кафе с целью познакомиться и затащить в постель красивых девушек. И я из кожи вылезу, чтобы мять их кожу на кожаных сиденьях. Но найду ли я среди них Ее? Или я навсегда останусь в одиночестве…» Книга содержит нецензурную брань.
«У него была всего одна молитва, только одна. Раньше он не молился совсем, даже тогда, когда жизнь вырывала из смятенной души крики бессилия и ярости. А теперь, сидя у открытого окна, вечером, когда город зажигает немые, бесчисленные огни, или на пароходной палубе, в час розового предрассветного тумана, или в купе вагона, скользя утомленным взглядом по бархату и позолоте отделки – он молился, молитвой...
Лучший способ написать автобиографию – подвергнуть свою жизнь смертельной опасности. Ведь, как известно, за минуту до смерти перед глазами проносится вся жизнь. Конечно, у такого способа есть свои недостатки: не все успеваешь записать за один раз. Приходится подвергать себя смертельной опасности практически постоянно. В кафе заказываешь сомнительное блюдо, едешь ночью в Восточное Бирюлево – и все...
«Несколько лет тому назад я, издатель этой удивительной, необыкновенной истории приключений, редко выпадающих на долю простых смертных, находился вместе со своим закадычным другом в Кембриджском университете. Однажды я увидел двух джентльменов, которые прогуливались рука об руку по улице, и был поражен их наружностью. Один из них был необыкновенно красивый молодой человек, высокого роста, широкоплечий,...
«У одного изъ самыхъ модныхъ рестораторовъ Петербурга, а это было, кажется, въ феврал 183*, пировала въ особенной комнат толпа молодежи. За столомъ, тянувшимся во всю длину небольшой, ярко освщенной комнаты, сидло двнадцать человкъ. Столъ былъ уставленъ опорожненными и полуопорожненными бутылками, красовался стаканами, раскрашенными виномъ, которое мшались съ причудливыми рюмками рейнвейна…»
Эта история о девушке, жившей когда-то на побережье Средиземного моря. История необузданной страсти и странной любви. Переплетение человеческих чувств и сюжета заставляют задуматься над личностью главной героини. Флоренсия стоит перед выбором – мечты или любовь. Это история об обычных человеческих чувствах, таящих в себе столько необычно прекрасного.
«Раз, два, три… chasse en avant!… Скрипка завизжала. Молодой человек лет двадцати шести, среднего роста, худощавый, с большими глазами навыкате цвета потускневшего олова, с светлыми и редкими волосами до плеч, в плисовом сюртучке, в шелковых полосатых чулках и лакированных башмаках, – выставил правую ногу и двинулся вперед, тряхнув плечами…»
«Опрокинутая небесная чаша была не лазурная, даже не синяя, а густо-сиреневая от зноя и от желтизны холмистой равнины, в которую впивались ее края. Края у черты соединения замглились, засерели. Почти в самой середине сиреневого свода стояло солнце. Но оно казалось не светилом, а огненной дырой, через которую прорывались из какого-то невозможного мира пламенные лучи. Лучи падали на землю горячей тяжестью,...
«Инопланетянин Коко повадился к Удалову. Он третий день ночевал на шкафу, таился от Ксении, которая гнала его метлой. Ксении не нравились ящерицы, покрытые розовыми перьями. Вечерело. Косые лучи солнца ласкали подоконник, на котором нежился Коко, кося фиолетовым глазом на Удалова, чинившего спиннинг. Из городского парка доносилось хоровое пение: хор речников готовился к юбилею городской...