«Две девочки шли домой с грибами. Им надо было переходить через железную дорогу. Они думали, что машина далеко, взлезли на насыпь и пошли через рельсы. Вдруг зашумела машина. Старшая девочка побежала назад, а меньшая – перебежала через дорогу…»
«Что она вторая – само по себе было печально, и меня беспокоило. Насчет первой я твердо знал: о ней и ангелы радуются, и она там у них записана, так что даже когда из нее ничего не выходит (у меня уже было подозрение, что ни из какой любви «здесь» ничего не выходит) – она не потеряна, и впоследствии, «там», даст свои результаты. Но вторая? О второй я не имел никаких сведений, и было похоже, что она ни к чему....
21 июля в 12 часов дня на камчатском полигоне Кроноцкий, в обстановке строжайшей секретности были проведены испытания новейшего вакуумного оружия, получившего среди его конструкторов название «дыробой». Для первого испытания было решено «просверлить вакуум», а заодно и горные породы, на глубину одного километра по направлению к центру Земли. Однако на деле «дыра» получилась гораздо глубже. Она прошла...
Пенсионеру МВД Рагозину в 2011 году делают несложную операцию в больнице. Очнувшись от наркоза, он оказывается в восьмидесятых годах прошлого столетия в теле осуждённого, отбывающего срок в колонии особого режима. В этой же колонии работает оперуполномоченным старший лейтенант Рагозин. Встреча с самим собой молодым должна помочь исправить ошибки, допущенные в молодости, а также трагедии в жизни близких...
«Лейтенант Акимушкин нервничал. Он сидел неестественно прямо, и рука его, сжимавшая молоточкоообразный микрофон, совершала непроизвольные заколачивающие движения, словно лейтенант осторожно вбивал в пульт невидимый гвоздь. Наконец Акимушкин не выдержал и, утопив на микрофоне кнопку, поднес его к губам…»
«Она ненавидела запах хвои. И не столько самой хвои, сколько запах свежеспиленного дерева. Ее мутило всякий раз и выворачивало, стоило зайти в лифт с кем-то, кто держал в руках новогоднюю ель. Приходилось отворачиваться и закрывать варежкой нос, чтобы пряный сочный запах мохнатой хвои и сочащегося смолой древесного спила не будоражил воспоминания…»
Иногда только в экстренной ситуации ты можешь понять, на что способен человек. Вот и герой этого рассказа, смог по-настоящему узнать своего напарника, только оказавшись на грани жизни и смерти, затерянный в крохотной капсуле на невероятных морских глубинах…
«Эскадрон подполковника Мечина прикрывал две пушки главного пикета, расположенного на высотах***. Сырой туман стлался по окрестности, резкий ветер проницал насквозь. Офицеры лежали вкруг дымного огня. Конноартиллерийский поручик сидел на колесе орудия; подполковник, опершись на длинную саблю свою, стоял в задумчивости. Все молчали…»
«Она и натурщица его, и любовница, и хозяйка – живет с ним в его мастерской на Знаменке: желтоволосая, невысокая, но ладная, еще совсем молодая, миловидная, ласковая. Теперь он пишет ее по утрам «Купальщицей»…»
После смерти, представ перед Богом, человек искренне раскаялся в своих земных грехах. Господь, по великому милосердию Своему, даёт ему уникальный шанс всё исправить, отправив во второй раз на землю. Главному герою предстоит прожить жизнь заново, не помня о предыдущих ошибках, но под всеблагим руководством Божиим. Это рассказ о 16-летнем подростке, воспитаннике детского дома, который, пройдя сквозь...
Повесть написана в то время, когда Стругацкие, постепенно отходя от традиционной НФ, экспериментировали с жанрами и темами. Сатирическая притча, в которой марсиане отбирают у людей не кровь, как было у Герберта Уэллса, а желудочный сок, искрометно веселая по форме и очень грустная по сути. Раньше могло показаться, что речь идет о каком-то условном, чужом мире, но сегодня мы все чаще и чаще узнаем в героях с...
В данной книге описывается алчность человечества и последствия этой алчности. А также способность человека и всего человечества как вида к изменениям в лучшую сторону перед лицом нависшей угрозы.
«Дом, в котором помещалась редакция „Разговора“, стоял во дворе. Вышневолоцкий вошел в редакцию и спросил в передней, где живет редактор „Разговора“ Лаврович. – А они тут не живут, – отвечал мальчик в синей блузе, выбегая из боковой комнаты. – А где же? – А они тут не служат. – Редакция „Разговора“? – Типография господина Шулейкина…»
Говорят, в нашем маленьком городе живет вувер-кува. Это из-за нее у нас пропадают люди…Это оказалось странно и неприятно – чувствовать, что твои друзья умерли. Совсем не то, когда знаешь, что они просто пропадают на работе или загуляли где-то: Маринка у своего парня, Макс у своей девушки.Это чувство неожиданное: ты вспоминаешь друга и понимаешь – в живых его уже нет. Что-то случилось.
Наемник Джонни вовсе не собирался становиться учеником бокора. Но, знаете ли, пришлось… Рассказ из авторского сборника «Сержанту никто не звонит», 2006 г.
Производитель:
Альфа-книга
Дата выхода: сентябрь 2009
«У Тарантова родился сын. Дали ему имя Вукол. Вукол не обещал ничего красивого в своей особе: голова у него была большая, нос плоский, уши маленькие, туловище несоразмерно велико, а ножки коротенькие. Но при всем том он был ребенок здоровый. Что еще сказать о человеке, когда он только что явился на свет? Некрасив и здоров – вот и все… Будет ли он умен, добр, счастлив? – бог знает!.. Станут бить его по голове, –...
«В иных обстоятельствах Варя, и сама не обделенная жильем, все равно, наверное, позавидовала бы квартире Веретенниковых: тихое место с видом на канал Грибоедова, по-дореволюционному высоченные потолки, десятилетиями налаженный быт: напольные часы с боем, абажур с кистями, сервант красного дерева. Всюду картины в золоченых рамах – не такие, видимо, ценные, как похищенные, но вполне достойные… Только сейчас...
«Джемс Лэйт завтракал у большого открытого окна. В саду китаец – садовник поливал из шланга лимонные, апельсинные деревья и кусты роз. Несмотря на ранний час, было уже жарко. Вошел загорелый мальчик в коротенькой курточке с блестящими маленькими пуговками, поклонился, подал на подносе письма и газеты, сказал: – Утренняя почта, сэр! – и вышел, тихо ступая…»
«Вчерашнее завтра» – поток сознания в необычной форме поэтической прозы. Сила рифмы в объединении с откровенностью прозы способны достучаться даже до тех, у кого нет дверей. Эта книга о том, что всегда было и будет, о том, что присутствует в жизни каждого из нас, о том, что заставляет задуматься и принять правильное решение, найти выход из любой ситуации. Ведь настоящая сила – внутри.
«Жизнь Касьяна Нефедовича Глушкова – естественно, в порядке исключения – развивалась не по спирали, а кольцеобразно, и старость аккурат совпала с детством. Не по уму-разуму, а по странному присутствию беспомощной наивности, которая при почтенной седине выглядела вполне замшело. Одним словом, каким бы заветным то слово ни было, человека не выразить. Однако, если представить некое сито, ссыпать в это сито...
«Было душно, хотелось устроить сквозняк, но все время кто-нибудь закрывал дверь. Я устал настолько, что минут пять, прежде чем поднять трубку, старался придумать правдоподобный предлог, который помешает мне увидеть Катрин. А потом, когда набирал номер, я вообразил, что Катрин сейчас скажет, что не сможет со мной встретиться, потому что у нее собрание…»
Давным-давно человечество, достигшее величия, помогало отстававшим в развитии разумным расам. Но сейчас единственная память о нем – это время-спирали, которые содержат знания человечества…
«Она улыбнулась Ермилову самой светской улыбкой, вытащила из-под журнала свой корсет, на котором действительно висел чулок, помахала приветливо рукой, словно из окна уходящего поезда, и захлопнула за собой дверь. Через несколько минут вошел Эрбель, длинный, растерянный. Одной рукой он придерживал ворот своей рубашки и беспомощно искал что-то глазами – очевидно, потерянный галстук…»
«Я был тяжело болен; смерть уже была близко. Собравши остаток сил своих и воспользовавшись первой минутой полной трезвости моего ума, я написал духовное завещание, в котором, между прочим, возлагаю обязанность на друзей моих издать, после моей смерти, некоторые из моих писем. Мне хотелось хотя сим искупить бесполезность всего, доселе мною напечатанного, потому что в письмах моих, по признанию тех, к которым...
