«…Творить мы не можем, а воссоздавать сотворенное не нами, но разрушенное нами или разрушившееся по нашему неведению или по нашей вине – мы должны, иначе мы не будем подобием Творца, и все созданное должно погибнуть, разрушиться…»
«Время летит. Не успеете вы оглянуться, и живые люди уже перешли в царство теней. Летит оно в последние годы с такой же предательской быстротой, как для тех, кто должен высиживать месяцы и годы в одной комнате; а с ним стушевывается в памяти множество фактов, штрихов, красок, из которых можно создать нечто, или – по меньшей мере – восстановить…»
Попытка взглянуть на библейское повествование с позиции тех, кто участвовал в сотворении Вселенной. Для кого-то такой взгляд может показаться странным, а кого-то возможно заставит по-новому посмотреть на библейскую историю человечества.
Многие люди верят в существование Творца. Какой Он, что Им двигало, что побуждало к творчеству и как это было? Мы можем только догадываться. В этих книгах изложена версия, основанная на библейских данных о сотворении. Автор попробовал стать участником тех событий и приглашает вас в это увлекательное путешествие вглубь веков.
Попытка взглянуть на библейское повествование с позиции тех, кто участвовал в сотворении Вселенной. Для кого-то такой взгляд может показаться странным, а кого-то, возможно, заставит по-новому посмотреть на библейскую историю человечества.
Учение о творении Богом мира составляет не только начало в учении о Боге в явлении Его тварям, но и средоточный, центральный пункт во всем христианском богословии. Понятие о Боге, как самобытном и высочайшем Духе, образуется из знания о Нем, как Творце мира: признавая Его как Творца мира, мы усваиваем истины о Его всеблагом и премудром Промысле в отношении всего мира, а также совершении домостроительства...
Производитель:
Сибирская благозвонница
Дата выхода: апрель 2010
«Иван Степанович Вагнер, профессор 1-го Московского университета по кафедре биологии, давно известен своим ученым коллегам как исключительно разносторонний ум, талантливый изобретатель и смелый экспериментатор. Широкой же публике Вагнер стал известен всего пять лет назад, когда ему пришлось выступить в качестве обвиняемого по так называемому „собачьему делу“ в народном суде…»
«Твори для дітей» Дмитра Павличка – збірка, до якої увійшли найкращі поезії автора, присвячені юним читачам***. Казковий світ цих віршів доповнюється колоритними образами головних героїв (вухате зайченя, дядько дощ, джміль, віник та ін.). Світову славу принесли митцю такі поетичні збірки як «Любов і ненависть», «Гранослов», «Таємниця твого обличчя», «З різних літ», «Час», «Золоте ябко». Дмитро Павличко –...
«Наконец-то поэт, седой и старый, увенчанный всеми мыслимыми и немыслимыми наградами, получил самую высокую, но и самую необычную награду: ему первому присвоили звание «Творец истории». О чем еще можно было бы мечтать в конце своей земной жизни, если бы… если бы это звание не было ему присвоено в зале Верховного Суда, и если бы после этого Его, великого Поэта, не заключили в тюрьму пожизненно, навечно…»
«Нет, я не скажу русскому интеллигенту: „верь“, как говорят проповедники нового христианства, и не скажу также: „люби“, как говорит Толстой. Что пользы в том, что под влиянием проповедей люди в лучшем случае сознают необходимость любви и веры? Чтобы возлюбить или поверить, те, кто не любит и не верит, должны внутренне обновиться, – а в этом деле сознание почти бессильно. Для этого должна переродиться самая...
Сборник включает дневниковые заметки из жизни автора, в которых читатель узнает новое из жизни одного творческого православного человека. Целью данного издания является популяризация христианских традиций. «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам» (Мф. 6, 33).
Содержание книги направлено на совершенствование гибкости мышления, на развитие фантазии. Образность, расширение пространства восприятия психологических понятий и закономерностей позволяет в процессе бытия обнаруживать новые пути, средства, возможности для создания новых идей и представлений в решении возникающих задач. Очень даже может быть, что после прочтения книги Вы заметите улучшение...
«Анализируя всю эсеровскую литературу, приходишь к выводу, что они все свои дешевые диссертации и ненужные проекты писали от скуки. Творчество эсеров стало синонимом нелепости и безумия. Только эсеры могли говорить в своих брошюрах такой вздор, потому что человек обыкновенно говорит глупости, когда сам знает, что неправ…»
Грег пытается бороться со своими недостатками, но каждый раз отчаивается и понимает, что он не сможет изменить свою жизнь, что не сможет избавиться от всех проблем, которые внезапно опускаются на его плечи; но как только он встречает Адели, он понимает, что жить – это не так уж и сложно, но прошлое всегда остается с человеком…
...Цветаевская проза с первых слов, с первых строк очаровывает, завораживает: перед читателем разворачивается музыкально-поэтическое полотно воспоминаний, критических замечаний, дневниковых записей. Это та Музыка, которая вылилась в Лирику, и та Лирика, которая породила Прозу, прозу лирическую, как определила ее сама Цветаева. Поэтому использование стихотворных приемов, поэтических образов в этой прозе...
«– Милорд, мы должны уходить, – сказал Седдерик. Ты развернулся и ударил его. Наотмашь, латной рукавицей по лицу. Седдерик угрюмо сплюнул выбитый зуб и повторил: – Должны, милорд…»
«…актер царил на сцене, был ее хозяином. Режиссер был незаметен. О нем никто и не вспоминал. Декорация почитались чем-то совершенно неважным и неинтересным, по крайней мере, в драме. Зато зрители ценили актерскую игру во всей ее, так сказать, чистоте. Авторский замысел не был загроможден никакими режиссерскими измышлениями. Сущность театра не была утрачена. На первом плане был человек, личность во всей...
«Я вырвался, как из омута! Вот наконец и крики и рукоплесканья! Весь театр гремит!.. Вот и слава! Боже, как бы забилось назад тому лет семь, восемь мое сердце, как бы встрепенулось всё во мне! Но то было давно. Я был тогда молод, дерзкомыслен, как юноша. Благ промысл, не давший вкусить мне ранних восторгов и хвал! Теперь
«Опять три сестры на сцене. Но на этот раз уже не чеховские. Те были барышни высокой души и чарующей нежности, а эти – черствые и злые мещанки. Те озаряли, а с этими страшно. Те были воздушные, а эти – Анфиса с сестрами – снедаемы темными страстями. Там Марья Сергеевна Кулыгина, несмотря на своего Федора Ильича, казалась чистой и мечтательной девицей. Здесь подросток Нина – кажется преждевременно...
Книга способна развеять иллюзии и причинить душевную боль, но избавит от страха и комплексов. Шаблоны приятия жизни могут быть разрушены, и стереотипы мировоззрения изменены, но обретённые знания помогут осмыслить жизнь и раскрепостить душу.Читать следует вдумчиво, чтобы лаконичность описаний успевала бы стимулировать ассоциативное мышление, и пробуждать воображение на достраивание картинки до...
«Каждый московский театр имел свою публику. Самая требовательная и строгая публика была в Малом театре. На первых представлениях всегда бывали одни и те же строгие, истинные любители искусства. Люди, повидавшие все лучшее за границей, они в состоянии были заплатить огромные деньги барышникам или при помощи связей и знакомств получить билеты из кассы…»
«…Лет пятнадцати я чувствовал себя на земле очень не крепко, не стойко, всё подо мною как будто покачивалось, проваливалось, и особенно смущало меня незаметно родившееся в груди чувство нерасположения к людям…»
«…Поэтическое уподобление становится прекрасным (т. е. из метафоры превращается в символ) только тогда, когда оно приближается к научной истине. А научная истина бывает убедительна только в том случае, если она доведена в своем обобщении до высоты поэтического символа…»
«На десерт принесли незрелые персики. Как, опять то же самое? А где же обещанный пломбир? Мужчины стучали ножами по бокалам, дамы улыбались. Требовали мадам Гюншэ из кухни. Несмотря на ее запрещение, кто-то поднял шторы и раскрыл окна, выходящие на rue Mont-Blanc. Донеслась безвкусная швейцарская музыка. Мимо маршировал один из отрядов какой-то корпорации с флагами и барабаном, сопровождаемый мальчишками. Публика...